Послушайте, вы, искатели истины, если вы хотите достичь подлинного понимания дзэн, не позволяйте другим обманывать вас! Если у вас на пути препятствия, внешние или внутренние, — уберите их! Если вам попадется Будда, убейте его. Если вы встретите патриарха, убейте его. Если столкнетесь с архатом, родителем или родственником, убейте их всех без колебания, так как это — единственный путь к спасению. Не привязывайтесь ни к чему, будьте выше всего, проходите мимо и оставайтесь свободны.
Смотрю я на этих так называемых "приверженцев истины", которые приходят ко мне из разных частей страны, и вижу, что никто из них не достиг свободы и независимости от вещей.
Встречая их, я бью их везде, где могу. Если они полагаются на силу своих рук, я им немедленно отрубаю руки; если они полагаются на красноречие, я затыкаю им рты. Если они полагаются на остроту зрения своего, я лишаю их последнего. Никто из них еще не представал передо мною в своем одиночестве, свободе и неповторимости. Их неизбежно сбивают с толку праздные трюки старых учителей. Я действительно ничего не могу вам дать: все, что я могу сделать – это излечить вас от болезней и спасти от рабства.
Слушайте, вы, приверженцы истины, покажите здесь, что вы не зависите ни от чего... Последние пять или десять лет я тщетно ждал таких людей, да и теперь их пока нет. Все они — какие-то призраки, бесчестные гномы, живущие в лесах и бамбуковых рощах; это стихийные духи пустыни. Они с восторгом едят куски грязи. Я говорю вам: нет Будд, нет священных доктрин, нет обучения, нет подтверждения достижений. Что вы ищете в доме вашего соседа? Чего вам недостает в себе? Не совершите ошибки. Нет реальности вне нас, а также и внутри нас нет ничего такого, за что можно было бы ухватиться.
Линь-цзы


То что люди принимают за силу воли, на поверку оказывается совершенно другим. Цифры играют со мной в прятки. Все более убедительно то что судьба предопределена, но есть несколько вариантов, и человек все же располагает возможностью выбора. Слишком много указывает на подобное.
Смерть, смерть, смерть. Большую часть времени он словно томится в долгом беспокойном сне... А мир, на самом деле, никогда не менялся.